СТАТУС ЯЗЫКА В ПОЭЗИИ РОМАНТИЗМА (ПЕТАР ПРЕРАДОВИЧ И РУССКИЕ РОМАНТИКИ)

U romantizmu je jedan od najvažnijih problema – pitanje jezika. Pritom se u odnosu prema jeziku zapažaju dvije tendencije. Jedna ističe moć jezika, a druga govori o njegovoj nemoći, npr. u odnosu na ljepotu prirode ili pak u prikazivanju transcendentnoga svijeta. Prvi je slučaj (isticanje jezične moći) karakterističan za tzv. male jezike koji su u vrijeme standardizacije imali nepovoljne povijesne, društvene, ili političke uvjete. U takve jezike valja svrstati i hrvatski. S druge strane stoje "moćni" jezici, kao što je npr. ruski, koji su se razvijali bez vanjskih pritisaka i koji su mogli sebi priznati "nemoć". No takvo je priznavanje zapravo bilo izraz stvaralačke moći, u čem je sadržana paradoksalnost i transparadoksalnost književnosti. O tome najbolje svjedoči lirika Petra Preradovića, Vasilija Žukovskogo, Konstantina Batjuškova ili Fedora Tjutčeva.Проблема языка является для романтизма одной из самых важных. При этом отношение к языку обнаруживает две тенденции. Одна из них делает упор на мощь языка, а вторая допускает идею бессилия языка по отношению, напр., к изображению природы или трансцендентных миров. Первый случай (упор на мощь языка) характерен для так называемых малых языков, стандартизация которых происходила в неблагоприятных исторических, политических и общественных условиях. К таким языкам следует причислить и хорватский язык. С другой стороны, «мощные» языки, такие, как русский, которые развивались без внешних давлений, могли себе позволить признаваться в своем «бессилии». Тем не менее, такое бессилие на самом деле представляет собой воплощение настоящей творческой силы. В этом состоит парадоксальность (и транспарадоксальность) словесного творчества, которая обнаруживается в лирике Петара Прерадовича, Василия Жуковского, Афанасия Фета и Федора Тютчева